УДК 314.17

Мардоса Й. (г. Вильнюс)
j.mardosa @gmail.com


В cтатье на основе полевых материалов и этнологической литературы рассматривается в северо-западной части Литвы (около Шяуляй) находящаяся Гора Крестов как примерe проявления народной религиозности и форм деятельности католической церкви. Кресты на горе появились в середине XIX в., а в первые десятилетия ХХ века насчитывалось свыше тысячи крестов,тогда Гора была включена в сферу деятельности церкви. В советские годы кресты не раз уничтожали. В период разрушения советского строя началось массовое строительство крестов. В это время церковь на Горе обновила деятельность, начала организовать церковные праздники (атлайдай). С 2003 года на гору во время праздника из Шяуляй церковь на Гору Крестов организуют паломнические походы. Поэтому Гора стала важным влияющим на формирование этнической идентичности фактором. В статье основное внимание уделяется изучению мотивов сооружения паломниками крестов. Внимание уделяется рассмотрению результатов, полученных в 2013 г. во время паломнического похода на Гору Крестов автором статьи проведенного исследования.
Ключевые слова: Гора Крестов, церковь, народная религиозность, кресты, паломничество, символ.

Этническая идентичность отражается в различных направлениях функционирования культуры, в том числе и в религиозной. B каждой религии, по словам этнологов, содержится две взаимосвязанные ее формы – официальная, формализованная и неофициальная, народная, основанная на стремлениях людей с помощью ритуалов, церемоний, молитв получить от Бога, святых выгоды для себя, семьи или решать житейские проблемы [22, 105]. В эвропейской этнологии определение народной религии имеет различные термины, в том числе и народная религиозность [7]. Однако исследователи приходит к общему мнению, что основой народной религиозности выступает христианская доктрина, как источник контролируемых официальной церковью народных религиозных практик. Поэтому в обрядовой жизни народной религиозности используются те самые символы, способы выражения как и в официальной [4, 7].
Таким образом народная религиозность тесно связана с повседневной жизню народа. В таком контексте пересечения целей католической церкви и ожиданий людей функционируют в Литве сооружены кресты, которые у дороги впервые упомянуты в Восточной Литве (Тракайский уезд) 1534 г. [15, 447] и широкий размах распространения в культурном ландшафте приобрели в ХIХ столетии. В христианской доктрине крест является символом веры, смерти и чудотворного воскресения Христа, а верующим Литвы всегда подтверждением их приверженности к католической церкви. Изменить такое положение стремился в 1844 г. министр внутренних дел Российской империи, который издал указ, запрещающий строительство крестов у дорог и в усадьбах [3, 78-87]. Однако такие меры не имели успеха и по историческим источникам известно, что, в Жямайтии (Западная Литва) почти у каждой усадьбы исторически находились деревянный крест или часовенка со скульптурами [25, 68; 10, 68]. Не случайно, до середины ХХ века кресты в усадьбах, у дорог, даже в полях являлись важным объектом религиозных обрядов, молебен [14, 139-142]. Однако основным сакральным символом, знаком веры, борьбы за национальную независимость, выражением народной религиозности местом паломничества является в северо-западной части Литвы (Шяуляйский р.) с середины ХIХ века существующая Гора Крестов. Поэтому объектом настоящей статьи является Гора Крестов в контексте народной религиозности и традиций паломничества.
Актуальность изучения Горы Крестов в таком дисскурсе определяется тем обстоятельством, что Гора как уникальный этноконфессиональный объект в статьях, даже книгах рассматривается исторически, через призму крестоделия, а также как религиозный объект. Напр., в научных монографиях А. Мотузы посвященных Горе Крестов[19; 20] внимание уделяется теологическим аспектам структуры и смысла религиозных обрядов и паломничеситва, а также церковные песни на Горе. Практически не имеется работ, в которых изучались мотивы строительства крестов и вопросы паломничества на основе полевых исследований. Поэтому в статье остановим задачу изучать вопросы истории формирования Горы Крестов и в этом контексте попытаемся раскрыть мотивы сооружения крестов, цели паломничества с позиций проявления народной религиозности и активных форм деятельности католической церкви. Используем кроме литературного материала данные полевых исследований, проводимых автором в 1997 и студентами Литовского эдукологического университета, 2005 и в 2013 г. Изучение Горы Крестов усиливает и то обстоятельство, что кресты в культурном ландщафте являются исключительно национальной чертой. На этой основе крест в течении веков существовал акцентом культурной и сакральной среды Литвы и через это как и многие культурные символы [2, 218-227] включаются в систему выражающих этническую идентичность факторов. Не случайно, оценивая традицию в течение нескольких столетий изготовлять и сооружать крестов в 2001 г. крестоделие Литвы включено в список шедевров мирового культурного наследия [1, 16].
Гора крестов. Кресты традиционно строили в Литве как знак благодарности богу за милость или желания его благ в будущем, с надеждой на исцеление или отмечали чудотворное место [16, 22-27; 6, 399-404]. Исключительное место в глазах верующих занимает городище Юргайчяй, известно под именем Гора Крестов. Обстоятельство начала строительства на крестов имеет несколько не подтвержденных надежными источниками версий. Известно только ориентировочное начало спонтанного строительства и динамика численности крестов. Напр., в 1850 г. насчитывалось 20 единиц, в 1900 г.- 130, в 1914 г. крестов было 200 и одна кирпичная каплица. Во время Первой мировой войны количество крестов сократилось и в 1922 г. на Горе осталось всего 22, но в 1938 г. – 400, а в 1960 г. уже находилось примерно 5000 крестов [24, 29-30]. Такому стремительному росту их количества способствовало распространение в начале ХХ века восприятие Горы кроме сакрального и чудотворного места. Не случайно в процессе советизации Литвы Гора Крестов как и всякие проявления народной религиозности, публичная деятельность церкви стали препятствием на пути создания атеистического общества. Этим обусловлены многочисленные акции, во время которых много крестов и другие религиозные символы особенно в 60-ые годы ХХ века открыто или по ночам уничтожали [17, 4].
В такой идеологической атмосфере строительство крестов на Горе рассматривалось как антисоветское действие. Поэтому с целью искоренить проявление религиозности людей, ночью 1961 г. впервые Гора была полностью очищена от крестов. Не смотрели на то, что многие деревянные кресты представляли художественную ценность и являлись произведением народного искусства. Рядом с Горой их свалили и сожгли, а железные кресты или металлические наконечники деревянных крестов отправили на переработку как метало лом [24, 30]. Такие акции повторялись неоднократно и кресты на Горе целиком или частично уничтожали до конца советского строя [18, 280]. К счастью, атеистическая установка компартии всегда терпела неудачу. После очередной акции происходило бурное восстановление крестов. Это являлось не только актом проявления религиозности, но и как своего рода мирный протест людьми против борьбы с католической церковью и народной религиозностью. Не случайно в 1990 г. на Горе насчитывалось примерно 55 тыс. различной величины крестов. В 2007 г. их сосчитали примерно 200 тыс. (количество условное, так как строят новых, а гнилых сносят) [12]. Изложены некоторые исторические факты позволяют делать вывод, что, современный образ Горы Крестов состоялся в протяжении последних трех десятилетий. Важный толчок в развитии Горы стала восприятие ее в первую очередь как места общенационального паломничества и с этим связано стремление соорудить хотя и небольшой крест. С другой стороны сохранилась тенденция строить изготовленные народными мастерами кресты
Паломничество. Как отмечает Г. Барна, в церковной практике литургические средства используют символический язык обрядов и ритуальных элементов [5, 11]. В таком русле религиозных практик используется и крест. Однако если в литургии крест имеет определенное христианское значение, то в повседневной жизни при помощи креста можно ожидать хозяйственных, личностных успехов, общественных или даже политических результатов. Такой смысл содержало строительство крестов на городище Юргайчяй. В начале это проходило спонтанно, но уже в конце ХIХ церковь сделала первые шаги управлять этот процесс. Но действительным образом в систему церковной деятельности Гора вошла в 30-ые годы ХХ века, с началом организации здесь в середине июля богослужения - церковных праздников атлайдай (отпуск), которые напр. 15 июля 1928 г. привлекли 10 тыс. верующих [24, 34] и Гора постепенно стала притягательной для паломников.
В первой половине ХХ века возможности передвижения ограничивали приток верующих на Гору Крестов из более отдаленных местностей Литвы и она являлась региональным сакральным объектом. В советское время информация про Гору Крестов расширилась. Сведения распространялись через духовенство, информация по всей Литве проникала по диссидентским каналам, зарубежным станциям радиовещания и особенно в тех случаях, когда власти с целью запретить продвижение паломников объявляли окрестности Горы и окружающие районы зоной эпизоотий. В таком контексте сформировался образ Горы Крестов также и как символа патриотического, а также антисоветского проявления. Поэтому весь комплекс обстоятельств определил становление Горы частью системы нелегальных паломнических походов. Во время процессий к Горе в 70-ые годы также люди не только молились, но имели и цель строить кресты [20, 39]. За организацию различных религиозных шествий, в том числе и на Гору Крестов в 1981 г. был осужден на три года лагеря особого режима член правозащитной организации "Хельсинки» М. Юрявичюс [11].
После восстановления независимости Литвы в 1990 г. Гора постепенно была включена в сферу деятельности католической церкви Литвы, а как объект этнокультурного значения стал охраняться органами опеки культурного наследия. На этой основе Гора Крестов была включена в программу посещаемых мест главы Римской католической церкви Йоана Павла II и 7 сентября 1993 г. он посетил святынь и провел здесь богослужение. Через год он прислал скульптуру Христа, которая в настоящее время находиться у подножья Горы. Известны слова, Йоана Павла II, которые он еще 1 июля 1990 г. высказал в Риме, в каплице покровителя Литвы св. Казимира, что «народ, который с такой выносливостью и религиозностью посещает эту гору, чтобы установить крест, верит в жизнь, верит в возрождение» [9]. В 2006 г. был поставлен крест от имени ново избранного папы Бенедикта ХУI. Таким образом важность Горы Крестов переросла рамки регионального значения и местом притяжения литовских и зарубежных странник.
Новый толчок в деятельности у Горы Крестов придал в 1997 г. учрежден Шяуляйский эпископат. Ежегодно ее посещают стони групп туристов и тысячи паломников, которые кроме религиозных и познавательных целей имеют намерения также соорудить крест. Рядом с Горой был построен монастырь и необходимые для приема паломников сооружения, обновился праздник атлайдай (отпуск). Таким образом церковь укрепила связи с народной религиозностью и Гора Крестов приобрела также черты социокультурного объекта. В этой связи администрация Шяуляйского района начала регулировать высоту и даже художественные качества крестов, поэтому хотя строительство крестов как выражение религиозности людей сохраняется, в то же время он находиться и под колпаком церкви и светских структур. Такой подход к Горе Крестов эпископатом и органами охраны памятников снизил уровень спонтанности сооружения крестов. Стремление управлять народную религиозность и вмешательство на процессы на Горе не является новой в истории паломничества. Исследователи движения паломников отмечают, что свободные и не регламентированы были первые паломнические походы на Святую землю. Эти черты были потеряны в конце Средних веков, когда деятельность церкви приобрела формализованный образ и паломничество было включено в систему покаяния [13, 77]. Структуризацию деятельности на и у Горы наблюдаем и в современности, когда причастны к спонтанно возникшему сакральному объекту духовные и светские структуры пытаются управлять прорыв народной религиозности, включая его в туристические маршруты и тем самым регламентирует природу возникновения Горе Крестов. Несмотря на указанные меры, которые отражают формальную сторону существования Горы, паломничество и мотивы установления крестов содержит присущи народной религиозности цели и стремления людей, про что говорят надписи над крестами.
Содержание надписей. Наиболее отчетливо про паломничество и мотивах сооружения крестов говорят имеющиеся на крестах надписи. В этой связи на Горе автор статьи в июле 1998 г. в 1998 г. списал надписи с одного фланга у подножья горя находящихся 387 крестов. Работа повторилась в 2005 г. (студенткой Истфака Литовского эдукологического университета В. Жукаускайте) и было списано 800 надписей. Во время первого и частично повторного исследования скопление крестов уже было густым, но имелась возможность прочитать тексты примерно на три метра в глубь от проходов. Проникнуть глубже из-за множества крестов практически невозможно. Притом находящиеся глубже имеют на Горе историю и через несколько лет под атмосферным воздействием записи сохраняются примерно десять лет. Тем не менее, во время предварительного осмотра установили, что в целом до половины крестов (за исключением мелких) содержит различного характера надписи. По текстам можно делать предположение, что такие кресты были привезены паломниками. В постсоветское время в деятельность у Горы Крестов вторглись коммерческие структуры и у ведущей к ней дороги в специально отведенном месте можно купить различной величины в основном без декора кресты, на которых приезжие паломники чаще всего не оставляют надписей.
Проведен контент анализ текстов надписей показал, что в целом они не позволяют судить о том, какая доля посетителей оставляют на Горы крест, однако имеющиеся тексты позволяют установить основные тенденции в их сооружении. Более глубокий анализ текстов показал, что определить место проживания строителей крестов можно опираясь на 45% надписях, в которых существует такая информация. Особенно нас интересовало, какие мысли и стремления вкладывают люди в сам процесс строительства сакральных символов. Обратили внимание, что самые старые надписи с конца советского строя имеют лишь лаконические тексты и люди не декларировали место проживания, даже интенции и особенно скрывали сведения личного характера. Это весьма понятно, многие кресты советского периода построены по ночам и некоторые имели надписи патриотического и даже антисоветского содержания, что определяло характер информации. Тексты того времени содержит политический уклон, нацелены против намерения властей подавить влияние католической церкви в «советской» Литве. Также люди выражали идеи независимости и обращались к Богу с просьбой свободы и его опеки народу, католической церкви. Несколько крестов посвящены памяти погибшим за независимость Литвы в 90-ые годы ХХ века.
Изучая содержание текстов заметили, что больше всего 14,0% кресты построили различные общественные и политические организации, группы паломников из различных приходов после восстановления независимости. Всего 6,2% крестов строили группы учащихся с педагогами. Данные результаты особенно показательны, так как в советские годы школьникам и учителям посещение сакральных мест не было доступно. Но больше всего крестов привезли семьи (или ставили от имени семьи), даже на 7,0% из них оставили свои фамилии, 40% имеют личностный характер. Свыше одной третьей индивидуально построенных крестов являются зарубежные паломники, по которым можно судить про организованный характер посещений этой категорией странников.
По социальной и общественной принадлежности строителей крестов видно, что школьники, их педагоги являются жителями Жямайтии. Из общего количества таких приезжих (6,2%) и указавших место проживания, всего 13,5% прибыли из Шяуляй, а 8,9% из Шяуляйского района, а остальные из республиканских городов, также отдаленных районов Литвы. Общественные и прочие организации частично анонимны по отношению к локализации (21,8%). Однако из оставивших информацию про место жительства были из Жямайтии - 12,7% , из Вильнюса и Каунаса по 10%, а 40,0% другие местности Литвы, а Польшу представляли 10,9%, а остальные другие страны.
Классифицировать интенции строительства не всегда удается из-за пробелов в информативности надписей. Однако можно говорить, что надписи личностного характера чаще всего связаны с мотивами исцеления или здоровьем (собственной или членов семьи), счастьем детей, родных и т.д. Напр., – 49,0% просят счастья семье и в это число входит кресты, которых назвали «свадебными». В Шяуляй и ближних к городу районах сложилась традиция во время заключения брака строить на Горе крест, который по существу строят молодожены, однако с участниками из их сопровождающего кортежа. Обнаружены три креста, построены, как пишется, через год после рождения ребенка (разумеется крест строили и во время свадьбы).
В 2005 г. был проведен повторный анализ свыше 800 текстов и оказалось, что хотя опирались но более значительном количестве надписей, по сравнению с ранее замеченными тенденциями произошло мало изменений. Правда, появились новые актуальные темы. Интересной чертой является строительство крестов перед эмиграцией людей в другие страны (от всего количества надписей 1%). Также с начала XXI века отмечается индивидуализация целей сооружения и количество индивидуальных крестов выросла на треть и составляет 62%. По интенциям около половины 47% во время обеих исследований просят Бога помощи семье (20%), 11% здоровья детям. Дети желают здоровья и счастья родителям или дедушкам. Были также выявлены некоторые особенности в паломничестве. Напр., литовцы чаще гору посещают семьями и группами. Приезжают из других стран также группами, но чаще ставят крест от своего имени. Примечательно, что во время переломных моментов в обществе именно чаще всего групповые посещения имели политический характер, что в ХХI веку исчезло, но можно предполагать по национальными символами, что такие стремления имеют зарубежные паломники (из Грузии, Украины). Отмечается тенденция ставить крест как символ религиозности.
Шествия паломников. Иной уклон отмечается в материалах, полученных во время опроса участвовавших в шествии на Гору Крестов паломников. Как уже отмечали, в 1997 году Шяуляйский эпископат обновил у Горы праздник атлайдай и стала формироваться традиция организовать в последнее воскресенье июля во второй день праздника шествие (особенно молодежи). Паломники отправляются с Шяуляйского кафедрального собора в 12 км.путь до Горы. В шествии с двумя студентами мы участвовали 28 июля 2013 г., во время которой также попытались установить основные цели паломничества. В странствие отправилось несколько сот паломников, а на торжествах у Горы присутствовало несколько тысяч. В походе присутствуют представители религиозных организаций и монашества, принимает участие Шяуляйский эпископ, который ведет церковное пение. Широкая география участников. Молодежные группы прибыли из Вильнюса, Каунаса и более близких Шяуляй местностей Литвы. Как выяснилось во время опроса, некоторые паломники постоянные участники, а семьи с детьми отправляются несколько лет подряд.
Надо отметить, что праздник 2013 г. был приурочен к 20-ию посещения Горы Иоанном Павлом II и 600-летию крещения исторической земли Жямайтии, на окраине которой находиться Горе крестов. Во время похода было опрошено 15 случайно подобранных паломников. С целью выяснит мотивы включенность и значимость для участников такого вида паломничества выяснили, что в ответах прозвучало явное преобладание религиозных целей, что соответствует замыслам организаторов (епископат стремиться укрепить религиозность людей). Сама атмосфера похода является праздничным, люди идут с церковными песнями, молитвами. Разумеется, существует разновидность ответов у представителей различных категорий паломников. Больше всего на религиозные побуждения указывают представителей монашества. В походе участвовали представители нескольких конгрегаций, особенно те, которые свою деятельность нацеливают на католические молодежные организации. Такими в частности были группы паломников из Каунаса. Они размышляли, что участие в шествии продолжением приходских практик подтверждения веры и своей целью видит «встречу с Христом». Такая символическая встреча истоки берет в католической литургии [8, 15]. Люди более зрелого возраста в участии видит возможности укрепления веры.
У странников в целях также присутствует политический уклон. В парламенте Литвы а 2012 г. обсуждались проекты «Гражданского кодекса», в котором наиболее противоречивы позиции депутатов отражались при определении статуса семьи и само понятие «семья» как и «брак». Поддержка позиция традиционной христианской семьи отражались в лозунгах участвующих в походе семьей «Защитим христианские ценности семьи» и т.п. Данная тематика очевидной и в 2014 году, который католическая церковь Литвы провозгласила «Годом семьи». Поэтому связь семейных ценностей с основополагающими положениями учения церкви отражалась особенно в проповеди Вильнюсского архипископа Г. Грушаса [21]. Такие общественно-политические акценты наталкивают на вывод, что современные походы паломников можно расценивать как институционную форму народной религиозности, которая началась в начале ХХ века при организации у Горы праздник «атлайдай». С другой стороны в структуре паломников сохраняется черты религиозного самовыражения. В некоторых случаях на участие могут подтолкнуть и причины личностного характера. Известно, что в 2014 г. путь с Шяуляй до горы прошел с покаянием ведущий телевизионных передач Й. Радзявичюс, по вине которого под колесами его автомобиля погиб пешеход. Поэтому в шествии и на Горе Крестов обнаруживаем различные формы религиозности. С другой стороны, участие в церемониях у Горы крестов значима и социальная сторона практик. Людям важно путешествие, встречи с знакомыми и родственниками, общение в природе и в то же время здесь оставить хоть маленький крестик, что свойственно таким праздникам в целом. Поэтому современная Гора Крестов выступает сложным сочетанием сакральных и профанных стремлений людей.
В заключении следует отметить, что Гора Крестов в контексте традиции крестоделия в Литве, является памятником духовной и материальной жизни народа, символом сопротивления русификации, атеизации общества. На этой основе во время возрождения Литвы в 90-ые годы ХХ века Гора кроме этноконфессиональной значимости выступила в качестве объекта борьбы за духовную и политическую независимость. В конце ХХ века поток паломников охватывает соседние и более отдаленные от Литвы государства, а церковные праздники у Горы Крестов сопреказаются с народным традициям Литвы.
В становлении Горы Крестов преобладали черты народной религиозности. Строительство крестов определялось понятием чудотворного места, что не соответствовало официальной позиции церкви. С течением времени на стыке интересов католической церкви и народной религиозности формировалась новая реальность в которой (особенно в советское время) на первый план в паломничестве и строительстве крестов вышли желания людей получить от Бога благ и милостей. Включенность Горы Крестов в систему религиозных практик и использование в литургических целях в условиях современности показывает стремление объединить общее и особое в проявлениях религиозных практик церкви и народной религиозности в паломничестве и на Горе в целом. Поэтому трактовка сакрального места церковью и мотивы посещения Горы паломниками не всегда совпадают. Однако обе стороны объединяет желание сохранить роль в обществе религии и укрепить религиозность людей в условиях современности, придать им уверенность в повседневности и веру в перспективах народа. На такой основе сложилосья функционирование Горы Крестов и восприятие объекта в качестве сакрального места и символа этноконфессиональной идентичности.

Список литературы
1. Забулите, Й. 2005. Сакральные памятники: проблемы типологии и функцинирования. Традиционная культура, Nr. 4, с. 16-35.
2. Мардоса, Й. 2012. Символы в становлении идентичности поляков Юго-восточной Литвы в конце ХХ - начале ХХІ века . Вісник Одеського національного університету, Т.17. Вип. 8 (20), Психологія. Odesa «Astrooprint“, с. 218-227.
3. Bagdаnavičius, V. 1992. Lietuviškojо koplytstulpio genezės klausimu. Ikikrikščioniškosios Lietuvos kultūra: istoriniai ir teoriniai aspektai. Vilnius: Academija, p. P. 78.
4. Barna, G. 2004. Ethnology of Religion in Europe. Foreword. Ethnology of Religion. Chapters from the European History of a Discipline: [Barna G. ed.]. Budapest: Akadémiai Kiadó Budapest.
5. Barna, G. Senses and Religion. Introductory Thoughts. Traditiones. Ljubljana, 2007, Nr. 36/1, p. 9-19.
6. Čilvinaitė, M. Kam stato ir kaip brangina žmonės kryžius ir koplyčias. Gimtasai kraštas. 1938. Nr. 3-4, p. 399-404
7. Ethnology of Religion. Chapters from the European History of a Discipline. Barna Gábor (ed.). 2004. Budapest: Akadémiai Kiadó Budapest.
8. Kajackas, A. 1998. Bažnyčia liturgijoje, liturgijos raida istorijoje. Kaunas: Lietuvos katechetikos centras.
9. Kančių ir tikėjimo simbolis < siauliai.lcn.lt/kalnas/> [ 2013.10.20]
10. Končius, I. Žemaičių padangės kryžių ir koplytėlių statistika. Soter, 1933, Nr. 2, p. 46-71.
11. Kryžių kalnas < www.kryziukalnas.lt/pamaldumas/piligrimystes/> [ 2013.10.20]
12. Kryžių kalnas <www.kryziukalnas.lt/piligrimams/faktai/> [ 2015.01.10]
13. Liutikas, D. 2009. Piligrimystė: vertybių ir tapatumo išraiškos kelionėse. Vilnius: Lietuvos piligrimų draugija.
14. Mardosa, J. 1999. Kaimo religinio gyvenimo formos ir funkcijos XX a. pirmojoje pusėje. Etninė kultūra ir tapatumo išraiška. Vilnius: Mokslo aidai, p. 138-148.
15. Matusas, J. 1959. Kaip seni lietuviški kryžiai ir koplytstulpiai. Aidai, Nr. 10, p. 445-447
16. Milius, V. 1992. Kodėl statyti ir statomi kryžiai ir koplytėlės. Liaudies kultūra, Nr. 5, p. 22-27
17. Milius, V. 1995. Kaip Lietuvoje drausti ir naikinti kryžiai. Liaudies kultūra, Nr. 5. P. 13-15.
18. Milius, V. 1996. Kryžių naikinimas Lietuvoje. LKMA suvažiavimo darbai. T. XVI. Vilnius, p. 277-283.
19. Motuzas, A. 2014. Kryžių kalnas: istorija, apeigos, muzika. Kaunas: VDU leidyklas.
20. Motuzas, A. 2013. Kryžių kalnas: katalikiška etninė kultūra. Kaunas: VDU leidykla.
21. Pamokslas Kryžių Kalno atlaiduose <vilnius.lcn.lt/ganytojai/arkivyskupasgg/homilijos/h20140727/> [2014.12. 21].
22. Papamichael-Koutroubas, A. 2004. Folk Religion in Modern Greece. Ethnology of Religion. Chapters from the European History of a Discipline. Barna G. (ed.).: Budapest: Akadémiai Kiadó Budapest, p. 102-126.
23. Piwowarski, W. 1983. Wprowadzenie, Piwowarski W. (red.). Religijność ludowa: ciągłość i zmiana. Wrocław: Wydawnictwo Wrocławskiej Księngarni Archidiecezjalne, 1983, p.5-19
24. Puronas, V. 1991. Kryžių kalnas. Paslaptys. Legenda. Padavimai. Šiauliai: Momentas..
25. Vyšniauskaitė, A. 1994. Lietuviai IX a. – XIX a. vidurio istoriniuose šaltiniuose. Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidykla.

Hill of Crosses in Lithuania in the Context of Pilgrimage and Folk Religiosity in the Second half of 20th Century - the Beginning of 21st Century

Summary
On the basis of the material collected during the ethnographic fieldwork and ethnological literature, the article is intended to analyse the Hill of Crosses (North-West Lithuania, Šiauliai environs) as an apparent example of folk religiosity and Catholic Church activities. The erection of crosses on the hill was started in mid-nineteenth century, and during the first decades of the twentieth century, when over a thousand crosses appeared on the hill, the Hill was included in the area of Church activities. During the Soviet period the continuously removed crosses were re-erected over and over again. During the period of the Soviet system collapse the mass erection of crosses had begun. In this time the Church resumed its activities in the Hill and started organising the church feast (atlaidai) there. From 2003, the pilgrimages from Šiauliai to the Hill of Crosses church is arranged during the feast. Therefore, the Hill became an important influence of the formation of the ethnic identity factor.The article is focuses on the study of the motives of erection pilgrims of the crosses. The attention is paid on the analysis of results obtained during the study performed by the author оf article in 2013, during the pilgrimage to the Hill of Crosses.

Кеy words: Hill of Crosses , Church, folk religiosity, crosses, pilgrimage, symbol

Уважаемый господин Мардос Й. я склоняю перд Вами шляпу за огромный труд проделанный Вами я как историк это понимаю а как православный психолог просто в восторге что такие темы в наше не простое врямя поднимаются исследуються это так важно для подростающего поколения потому что религия всегда играла и будет играть определенную роль в национальном сознании, от всего сердца желаю ВАМ и вашим ученикам успехов с уважением Елена Данилова ОНУ Одесса